«Тело авангарда»: примитивная механика

2016 год в России был годом российского кино, а самый выдающийся  режиссер у нас, конечно, Эйзенштейн. В связи с этим Мультимедиа арт музей идет  выставка «Монтаж аттракционов», посвященную творчеству режиссера. В «Гараже» также можно увидеть творения Эйзенштейна — рисунки и фрагменты фильмов — в рамках выставки «Свидетельства». А в ЦИМе осенью прошла премьера спектакля «Тело авангарда» Дмитрия Мелкина – «примитивный биомеханический цирк», четвертый  показ которого прошел 22 января – в день рождения Сергея Михайловича.

В спектакле переосмысливается не только «монтаж аттракционов» (постановочный метод Эйзенштейна, основанный на эмоциональном потрясении зрителя), но и биомеханика Мейерхольда – система упражнений для тренировки тела актера, которую создатели спектакля интерпретируют как возможность актера «быть, а не изображать». Перед созданием спектакля исследовались наследие Мейерхольда (мейерхольдовед Вадим Щербаков), актерские  тренинги по биомеханике (режиссер Алексей Левинский), методу Жака Лекока (Дмитрий Мелкин). Спектакль – результат этих исследований и переосмыслений русского авангарда, который определил путь развития искусства 20 века.

В спектакле есть вся атрибутика авангарда – черный и красный цвет в костюмах шести актеров – намек на «Квадратов» Малевича и революцию, «кино-глаз» на квадратном заднике в углу сцены: бытовые сцены и кадры из фильмов Эйзенштейна, «Крестьяне» Малевича и пофазовая фотосъемка движения человека, «танец машин» и марши на Красной площади. Помимо упомянутого квадрата в углу сцены, в противоположном углу – квадрат поменьше и там также прокручивается видео. Посреди сцены висит канат и стоят цирковые конические тумбы, слева – пилон. На видео показывают как акробатка выполняет трюки на канате, и тут же на сцене появляется будто сошедшая с экрана девушка, которая поднимается на канате под потолок, раскачивается и вращает свое тело без всякой страховки. На пилоне молодой человек выполняет «аттракционы» , от которых перехватывает дыхание. Появляется на сцене и Мейерхольд, но в виде расчлененной ростовой куклы и говорящий синтетическим голосом отрывки из своих статей, посвященных  театральному актеру: он разделял идею «сверхмарионетки» британского режиссера Крэга – т.е. актер как ожившая кукла, телом которого можно управлять как пожелаешь. Слово «кукла» было тесно связано с Мейерхольдом (в газетах публиковали шаржи, где режиссера изображали в виде куклы или с куклой на руках), однако ни одного кукольного спектакля он не поставил. Потому что актер  стал для него живой куклой.

«Когда я смотрю на игру современных актеров, мне всегда ясно, что передо мной усовершенствованный театр марионеток первого из двух директоров, т.е. тот, где человек пришел на смену кукле. Человек здесь ни на шаг не отступает от стремления куклы подделаться под жизнь. Потому и призван человек на смену кукле, что в копировании действительности только он может сделать то, с чем не могла справиться кукла: достичь вернейшей адекватности жизни», -пишет Мейерхольд в книге «О театре».

Спектакль – синтез биомеханики, медиа и цирка. Это попытка найти то самое тело авангарда – какое оно было? Безэмоционально, максимально физически опредмечено. Актеру не надо ничего изображать – он может просто ловить баланс, делать сальто или взбираться по канату. Авангард – время технического  прогресса, эстетики машин – движение вперед, человек – шестеренка огромной машины. На видео мы видим парады физкультурников, механику в действии на заводах ,Сталина ; тело авангарда – это тело тоталитаризма, это винтик государства – оно должно быть сильное и послушное и работать на благо государства. Идея сверхмарионетки тесно переплетается с идеей тоталитарного тела – сделаем тело сильным, вытащим из него эмоции, начнем управлять им, дергать за ниточки (как в эпизоде, когда танцовщица Лина Лангнер пытается двигаться, будучи подвязанной  за волосы к канату, уходящему под потолок). На экране Сталин радостно тычет пальцем, пока на сцене одни актеры вытаскивают нечто из кармашка других, расположенного на уровне сердца , и это нечто съедают. Те у кого вытащили, пытаются забрать это, но им не дают.  Заканчивается спектакль образным расстрелом (опять «аттракцион»)  и цитатой из поэмы Брехта «Допрос добра»:

«Теперь поставим тебя к стенке. Но с учетом твоих достоинств и доброты Мы поставим тебя к хорошей стенке и пристрелим тебя хорошей пулей из хорошего ружья. И похороним тебя хорошей лопатой в хорошей земле». Как известно, Сталин так и поступил с Мейерхольдом.

Текст: Нина Кудякова

Фото: Светлана Селезнева