Юбилейный фестиваль русского современного танца «Проба №5» завершил свою первую в этом году программу Вечером одноактных спектаклей: «Не будите спящую собаку» Ольги Лабовкиной и «Это всего лишь ВЕЩИ» русской компании современного танца Александра Могилёва.
Постановка Ольги создавалась для фестиваля Context. Diana Vishneva в содружестве театром танца «Дорога из Города» (г. Казань). Узнаваемый стиль Лабовкиной в особой эстетике сценического действия, световом оформлении, сочетании динамики, техники и взаимодействия партнёров с остановками-паузами, включением реквизита/декораций в процесс, музыки как атмосферного фона.
Хореограф создала пластическую фантазию на тему пьесы Джона Пристли «Опасный поворот», где герои выясняли отношения за обеденным столом. Своих исполнителей она погружает в такие же обстоятельства.
Закрытое пространство, «ночная атмосфера», стулья и стол, которые здесь тоже полноправные участники действия. Они «волшебным» образом движутся по зеркалу сцены, их бесконечно переставляют, сдвигают, раскидывают, а в завершении буквально разбивают в щепки, бросая об пол. Только рушатся вовсе не стулья, а человеческие отношения, привычный мир и понятие правды.
В начале есть ощущение тягучести, но постепенно пластика в спектакле от медленно развертывающихся движений и стоп-кадров переходит в динамичное и экспрессивное действие. Танец сливается с драмой, но не теряет выразительность и интересные находки в пластике персонажей. Отличный (пусть и не новый) режиссерский ход для финала этого спектакля — занавес медленно закрывается, а действие продолжает идти. Всё случилось, но не закончилось. И есть о чем подумать, уже после, прокручивая в голове отдельные картинки и коллизии.
Ко второму спектаклю «Это всего лишь ВЕЩИ» смысловая нить протягивалась ещё до всего действа.
Тема вещей началась с перфоманса «Это дети» в фойе. В груде одежды девочки отбирали и складывали, надевали, «осваивали» и снова разбрасывали вещи. В соло каждая рассказывала что-то своё с той самой, выбранной из многих вариантов одеждой. В итоге все участники просто разбирали кофты, шорты, рубашки и уходили. Казалось бы следующий за этим действом спектакль должен был перебить впечатление. Но нет, подсознательно ты уже ждал эту картину за открывшимся зановесом после антракта.
И вот мы видим груды вещей в бежево-серых тонах на сцене, круглый фонарь, небрежно завешанный одеждой и чудесным образом похожий на маникен фантастического образа от кутюр. И в этой атмосфере звучит голос постановщика, рассказывающий о голубом свитере отца, как символе родительской любви и заботы.
Дальше истории о «просто» и «непросто» вещах прозвучат уже в исполнении артистов компании. Каждый, выходя на авансцену, будет рассказывать свою: о шапке по наследству, неудобной форме, постоянных вещах на вырост. И это в целом интересное решение с элементом перфоманса. Единственно, голос Александра Могилёва слышат все, а все что говорят его артисты, максимум первые три ряда, поскольку это живая речь, без подзвучки. Но важно, что само начало и посыл создают нужный настрой и угол восприятия спектакля. В нем идёт постоянная игра метафор и смыслов. Невольно вступаешь в эту игру и считываешь размышления о сути вещей для всех нас.
Вот платье, которое меняет пластику и облик своей обладательницы, превращая в женщину-вамп. Оно же становится эталонным, желанным и для других. Или девушка, которую мужчины воспринимают как вещь. Ради обладания ею даже уместен жесткий спор. Но потом можно легко выбросить за ненужностью. Или сломать, если так и не поделили.
Разрядкой становится эпизод с ковром, поставленный с легкой улыбкой и юмором. А что, для кого-то такая вещь вполне может стать укрытием от своих проблем, второй кожей, и вообще целым миром.
Смыслов в спектакле много — груды ненужностей общества потребления; вещи, которые владеют нами; люди вырывающиеся из плена материальных благ и т.д. Но однозначно, кульминацией стало соло Александра Могилева (хореографа) в голубом свитере в финале спектакля. А эффектной точкой — этот свитер, повисший в паре метров над сценой. Хотя досадно, что его монолог довольно автономен от предыдущего действия, а сам он минимально взаимодействует с другими артистами. А так хотелось увидеть его включенным в спектакль не только в финале.
Но всё-таки самым прекрасным в этой постановке стало включение в действие струнного трио, создававшего музыкальную ткань спектакля. Это не первое сотрудничество Александра Могилёва в своих работах с музыкантами. И в «На дне», и в «Частушки. Твою мать» он работал с «живым» звуком и соединял танцовщиков и музыкантов в мизансценах.
Но здесь музыканты не просто взаимодействуют с другими исполнителями. Они двигаются и танцуют настолько в контексте пластических партий танцовщиков, что хочется аплодировать. Особенно, когда они играют во время этого процесса. Да, такое уже кто-то делал в других работах и не единожды. Но на сцене была магия органики звука и жеста в одном исполнителе и понимание зачем так нужно. И вот именно это создало особую ауру происходящего и потому было ТАК интересно смотреть.
Мысль, на которой поймала себя, уходя из зала, что оба спектакля нужно пересмотреть ещё раз. Через время. А это значит, «проба» оказалось удачной!
Юлия Рязанова
© Dozado 2022
