Это довольно необычный для редакции Dozado материал. Можно сказать, дебют фотографа Андрея Степанова в качестве интервьюера. Наши читатели прекрасно знают его историю — из айти в фотографию. И похоже, что погружение фотографа в мир современного танца пробудило в нём так много вопросов, в том числе и к самому себе. Предлагаем и вам присоединиться к увлекательному диалогу фотографа и хореографа, который продлился целый год. А как это получилось, читайте сами!
Я познакомился с хореографом Катей Маллиндер более года назад, когда у нее была еще другая фамилия. Первое наше знакомство состоялось в Президент-отеле, где Катя показывала со своим коллективом, тогда еще Articuli Dance, фрагмент из новой постановки “Quarter past eight”. Их выступление состоялось в рамках вернисажа, который организовала галерея Квартира S вместе с журналом Cabinet de l’Art. И надо сказать, что это было очень круто! Других слов сейчас не подберу даже. Мне тогда очень понравилось их выступление. Понравилось всё, и как они танцевали, и музыка, которую выбрали, и как они заполняли собой пространство, состав актеров. Тогда же мне захотелось поближе с ними познакомиться, и мы договорились, что я приду к Articuli Dance еще раз.
В итоге наши встречи стали практически постоянными и после каждой из них появлялись новые фотографии. За время знакомства мне удалось увидеть 3 разных перформанса, каждый из которых показался мне отдельным МИРОМ. И каждый следующий МИР был абсолютно новым. Катерина строила их со своим коллективом очень стремительно, и эти МИРЫ получались емкими, интересными и абсолютно не похожими друг на друга.
Моё интервью с Катей, это своего рода импровизация, как и всё то, что она создает на сцене. А еще это импровизация и потому, что это интервью продолжалось больше года, и оно не было запланированным изначально. Мы просто встречались время от времени, иногда на постановках или после, на репетициях, в кафе, общались в фейсбуке и в Инстаграм. Наши встречи и съемки возникали случайным образом и привязывались лишь к каким-то рабочим моментам из Катиной жизни и к её творчеству хореографа.
Импровизация у Кати — это скорее свободный полет, основанный на очень большой работе с собой, со своими танцорами, основанный на исследованиях себя самой и окружающего мира, на поисках ответов на собственные переживания и вопросы, на познании и исследованиях движения, изучения откликов тела на разные ситуации, поиска чувств и, конечно же, человеческих отношений.
Интересно также то, что, задаваясь своими вопросами о современном танце, ответы на них я потом находил не только общаясь с Екатериной, но и время от времени в её Инстаграм. Они появлялись там иногда очень неожиданно, как бы в ответ на мои вопросы, которые мы обсуждали с Катей. Тогда ещё не было идеи такого длительного интервью. Да и вообще не было мысли делать какое-то интервью, мы просто встречались, общались и обсуждали все эти темы. Мне было интересно, а Катя благосклонно отвечала на мои вопросы. Я естественно ничего не записывал… А потом решил собрать всё в один большой диалог, в котором не только наши личные беседы, но и Катин Инстаграм, как источник записанных ей же самой ответов. И вот, что в итоге получилось…
Я думаю, любой перформанс — это определенное высказывание автора на какую-то тему. И современный танец — не исключение. Поэтому мне было интересно узнать, как ответит на этот традиционный вопрос Екатерина. И мне повезло, она как-то раз подняла эту тему в своём Инстаграм:
Екатерина: «Однажды меня вывели из себя… Не скажу, что это большая редкость выводить меня из себя, но это был тот случай, когда следует сказать об этом. Меня в очередной раз спросили, в чём конкретно мой message и попросили подробно объяснить. Объяснить — без проблем. Я люблю общаться, но когда меня спрашивают в десятый раз одно и то же, пытаясь докопаться до сути и практически навязывая этот самый message, то в этот момент становится очень жарко…
Каждая моя постановка — это довольно большое и долгое исследование темы, реакции тел танцоров на эту тему и отслеживание телесного выбора во время постановочного процесса. Зрителю я также предлагаю анализ и исследование. Зритель смотрит на свои реакции, эмоции, свой ассоциативный мыслительный ряд, который я предлагаю. Каждый увидит в моих постановках и почувствует что-то своё, исходя из прожитого и генетического, рассового и национального, идеологического и любого другого опыта. Прелесть в том, что зритель в моих работах всегда участник, даже если он думает обратное. В своем теле (в воображении) он каждый раз создаёт новый мир, который рождается каждую следующую секунду в пространстве помимо того, который я предлагаю ему со своей сцены. Я не рассказываю сказки. Я не заявляю социальную тему. Я не люблю ограничиваться просто сюжетами. Я исследую вместе со зрителем».
От себя, как от фотографа, я могу лишь добавить к этому, что именно так со мной всё и происходило (я ведь тоже являюсь зрителем, когда снимаю представление). В моём воображении рождались какие-то свои ассоциации. И я абсолютно не уверен, что они совпадали с авторскими. При этом я думаю, что в данном случае это даже не так важно, чтобы что-то совпадало. Важно другое, что во мне это находило определенный отклик. И он не всегда был только из положительных эмоций. Иногда то, что происходило на сцене, вдруг начинало тебя отталкивать. Но в этом и есть своя логика Катиных постановок. Всё как в жизни – нас наполняют свои и окружают чужие бесконечно разные эмоции.
Я попросил Катю рассказать про постановку, которая была показана в Президент отеле, где, собственно, мы познакомились.
Екатерина: «Там была показана арт-версия «Quarter Past Eight», которая создавалась для летнего арт-проекта вернисажа галереи Kvartira S. Это размышление 7 перформеров о громком дожде, отчаянии, принятии решений. Каждый из них попадает в мир другого человека, проживая две жизни одновременно. Это была прелюдия к будущему полномасштабному перформансу «Quarter Past Eight». Для меня это промежуточный этап между Артхаусом и «Quarter Past Eight». Я искала новую себя, пробовала новые подходы и новые прочтения своих танцоров. Промежуточный этап для меня очень ценен и важен, он всегда ведёт к нечто большему. Его нельзя игнорировать иначе большее так и не появится в жизни хореографа».
Всем известно высказывание: «Красота спасет мир». А что такое красота в контемпорари? Могу сказать со своей стороны, что я постоянно пытаюсь её ловить в свой объектив и не всегда понимаю, поймал или нет. Для меня снимать современные постановки после классического балета или наряду с классическим балетом (а я это делаю довольно часто) очень сложно. Для себя я понял, что стремлюсь всегда запечатлеть какие-то красивые или значимые моменты, но насколько мне это удается, не знаю. Часто я сомневаюсь в тех результатах, которые поймал, и думаю, что возможно что-то пропустил, что-то мог сфотографировать более интересное и красивое, нажать кнопку спуска в другой момент … А что Екатерина думает про красоту в своих постановках?
Екатерина: «Начну с такого тезиса: «Бьюти из нот бьютифул». Я красивая. Я это знаю. Также я знаю, что красота не красива. Она стала некрасивой, когда все стали гнаться за идеальной формой: длинными красивыми линиями, натянутыми подъёмами, глубокими прогибами и широкими шпагатами. Не вводитесь в заблуждение, если вдруг увидите в моей хореографии красоту: либо вам это показалось, либо это стёб. Все хотят от хореографа со сцены услышать message народу и очень важно, чтобы режиссер или хореограф предлагал в конце решение…потому что так нас «учат», учат искать «а что хотел сказать автор» и остальное бла бла бла… Иногда я сажусь и начинаю сильно до посинения думать: «в чём мой месседж», потом мне до одури становится тошно, потому что не могу искать то, чего не существует, но есть во мне и хореографии в абсолютно другой форме.
Я не предлагаю никаких месседжей, я предлагаю свой МИР или МИРЫ, в которых при желании вы найдете красоту, ответы на вопросы, сами вопросы, моё отношение к теме, политику, экономику, эргономику и остальную ерунду, которая вам привидится. Я воспринимаю зрителя как равного в диалоге. Так скажИте, зачем ему мой месседж? Он сам увидит то, в чем он нуждается. Если захочет уточнить, узнать, поговорить, то я тут, и я рада буду придумать message. Я открыта публике и чертовски люблю импровизировать. И всё же красоты не существует».
Разговаривая с Катериной, смотря и снимая её постановки, в какой-то момент я вдруг понял, что ищу (говоря её же словами) несуществующее в её постановках. Возможно, мое желание увидеть красоту в перформансах Кати Маллиндер, это несбыточная мечта, если сам автор считает, что красоты не существует. И все же, я думаю немного иначе – красота есть во всем. Иногда даже в хаосе можно увидеть красоту. Достаточно взять и взглянуть на движение огромной стаи птиц. Сначала кажется, что там сплошной хаос… Но приглядитесь внимательнее, и в какие-то моменты вы увидите абсолютную слаженность этой стаи и красоту общего полета, хотя каждая птица летит по своей траектории. Так что я не теряю надежды и надеюсь, что Катя когда-нибудь поменяет своё мнение.
Ок, я не буду больше акцентироваться на понятии красоты, пусть каждый сам ищет её в Катиных постановках, как и я. Теперь я хочу узнать о том, что побудило её к использованию новых форм на сцене. Речь идёт о другой постановке Кати, перформансе — “Arthouse конфликта: way of being human”.
Екатерина: «Athouse конфликта: way of being human — это мой первый перформативный показ в России. Артхаус конфликта — история, которую я прожила и мне жизненно необходимо было её выпустить. Когда я ездила на летний интенсив Batsheva, в один из шабатов мы поехали в Иерусалим, но эта точка не была финальной. Мы отправились дальше на Восточный берег Палестины. Arthouse конфликта — история моего путешествия в Хеврон, это переживания за землю и погружение в историю многолетнего конфликта. Я помню, как изо всех сил хотела оказаться снова на западном берегу. Arthouse — моё первое использование веществ на сцене и первая коллаборация с керамистом Викторией Предыбайло».
Как Вы ищите свой путь, свой стиль в танце?
Екатерина: «Ну что же, давайте попробуем поискать ответ… Поищем монохром в декадансе. Это точно про меня и мою жизнь во Франции. Я бы добавила: «закидываясь круассанами», живя во Франции, я доставала (создавала) свой авторский почерк на контрастах и столкновениях, устраивая себе собственную французскую революцию. Помню, как очень хотела узнать, кто я! Думаю, многие хореографы и не только задаются этим вопросом. Что делала и делаю я:
1. Если замечаю, что много работаю, например, с балансом, то тут же жестко себя заземляю и начинаю работать на полу и в полу. Делаю это, чтобы не зависнуть в одном состоянии.
2. Работаю под музыку, которая стилистически абсолютно не моя, но откуда я могу достать дополнительные оттенки своей хореографии: смелость, драйв, игра, фан, драма и т.д. Кстати, один из самых простых, но супер эффективных советов моим ученикам: накладывайте разную музыку на одну и ту же хореографию. На видео и в живую, в рамках импровизации с заданной хореографией. Да! Здесь можно по варварски с ней обращаться. Основная цель — приобрести «новые паттерны», чтобы потом от них тоже отказываться. Это правда, что я кидаю тело и разум во всевозможные challenge, потому что есть ненасытность и желание СТАТЬ. Ну а там уже монохром в декаденсе или лирика в авангарде, как пойдет. Главное — не привязываться к стилю, но это отдельная история».
Не знаю, как насчет революции, но вопросом «кто я» точно задавался многократно, когда начал профессионально заниматься фотографией и искал свою тему, стиль, что мне нравится, и что интересно. Так что это состояние мне очень знакомо. Но на что хореограф опирается в своих постановках?
Екатерина: «Да, конечно, давайте посмотрим, что у нас является базой для этого, или я бы ещё посмотрела на это под другим углом и сказала бы про сто тысяч пятьсот оттенков лексики. Поверить не могу, насколько нам повезло танцевать современный танец! Мы вольны придумывать и танцевать всё что угодно, и как угодно. Контемпорари настолько мощно скакнул в своём развитии, что для меня странно и непонятно, когда движение, даже самое базовое, трактуют только в одном оттенке и качестве.
Лексика для хореографа — это не техника контемпорари, хотя частенько именно она является стартовой точкой.
Лексика — это качество движения, это набор движенческих оттенков, это в конце концов трансформация.
Часто я вижу такую картину: научились спиралям и давай их везде одинаково танцевать. И Вы считаете интересно смотреть на одни и те же спирали, то тут то там возникающие у разных коллективов нашей большой объятно-необъятной? Скучно. Никто вас не запомнит. Лексика — это не набор движений. Это анализ движения относительно темы, с которой вы работаете. Какой скорости должна быть ваша спираль? Почему такая скорость? Есть ли точки, какой угол наклона? Можно ли движение поднять наверх с пола? Как оно изменится? Больше расслабить, сильнее сжать, почувствовать кости, определить положение головы и т.д. Именно в этом случае начинается настоящая хореографическая работа».
Если я скажу, что всё понял, то, наверное, немного слукавлю, так как для меня и сейчас язык танца и его лексика остаются чем-то непостижимым, но при этом совершенно естественным. Кстати, в Википедии пишут: «Лексика — совокупность слов того или иного языка, части языка. Лексика является центральной частью языка, именующей, формирующей и передающей знания о каких-либо объектах, явлениях. Изучением лексики занимается наука лексикология, а также семасиология и ономасиология».
Теперь мне только хочется добавить к этому определению, что изучением лексики занимаются не только науки, названные чуть выше, но и хореография, у которой есть свой уникальный язык, который придумывает и развивает каждый хореограф, и я надеюсь когда-нибудь научиться его понимать.
Екатерина: «ТЕЧЬ ТАК СИЛЬНО, чтобы стало неловко телу за то, что оно потеряло форму. Такое иногда случается с моими учениками, и я обожаю этот момент. Это первый решительный шаг на встречу новой формы и нового я. Невероятно круто смотреть на преображения танцоров. Я тоже проходила через стадию отрицания себя, когда я не то, что себя не принимала, почти ненавидела огромные неудобные мясистые мышцы, которые жуткими наростами искажали моё тело, свои большие стопы, похожие на инопланетян, свои свисающие волосы и мокрые подмышки. Продолжать? Вы меня поняли. Но красота в том, что пройдя эту жуть, танцоры оказываются в мире, где они могут принять любую форму и отыскать и почувствовать любое состояние. В мире где вытягиваются линии и тело дышит, способно набирать любую скорость и в каждую следующую секунду может стать чем-то иным. А может быть даже что-то симпровизировать».
В классическом балете, где все движения подчинены определенным канонам, такого не может быть?
Екатерина: «Всё верно. Поэтому я говорю своим танцорам:
Не бойтесь течь большой и неудобной массой, принимайте неизбежное и трансформируйтесь.
Возвращаясь к постановкам, обратимся к ещё одному интересному перформансу — исследование генокода «Quarter Past Eight». Почему он появился? И почему его премьера состоялась в Мультимедиа Арт Музее?
Екатерина: «Это работа, в которой я углубилась в науку, в биологию, генетику. Это история возможности существования второго генокода человечества, мутировавшая форма первого. В перформансе используются перцы и обгоревшие яблоки как символы генетических испытаний (генокод перца — клон), яблоко — простейший и самый очевидный фрукт, с которым производили огромное количество мутаций, селектируя его 10 тысяч раз и выявляя новые и новые сорта, всё более и более идеальные яблоки по форме и цвету. История Superjet 100 — история крушения самолёта (мы использовали настоящий иллюминатор из ЦКБ «Сухой» самолёта, который не прошёл испытания), на борту моего суперджета находились учёные, обнаружившие второй генокод человечества. Крушение самолёта равно выявлению нового кода.
Мне кажется, чтобы прогрессировать в любой из сфер жизни, важно и необходимо коснуться критической точки.
В моём случае — это было крушение самолёта. И это отправная точка для поиска новых идей и создания новых постановок».
А как современному хореографу и творцу быть индивидуальным, иметь своё лицо и не повторяться с тем, что уже создано другими? Ведь в наш век информации и цифры так сложно найти и сделать что-то новое. У Вас нет такого ощущения, что до вас всё уже сделали?
Екатерина: «ДО НАС БЫЛО ВСЁ, КРОМЕ НАС. Очень хочу донести эту фразу до всех, кто занимается любым Артом. Когда я слышу: «Это произведение уже брали, эту тему уже использовали» и остальное бла бла бла, у меня возникает желание как следует врезать. Тысяча пятьсот Гамлетов, 2 миллиона Вишнёвых садов, бедного Беккета ставит каждый первый… НУ И ЧТО?⠀Всё уже было создано до вас, но это не отменяет тот факт, что это созданное не претендует на уникальность. А теперь перечитайте: до вас было всё, кроме вас. И только это важно. Так что не засоряйте себе мозги. Творите! У Вас самого когда-нибудь возникали мысли о том, что «ЭТО уже делали/ставили/создавали?»».
Наверное, я должен признаться, что, конечно, да. Правда, я отвечаю себе немного иначе, но по сути — это то же самое. Во всех моих фотографиях, пусть даже они и повторяют какую-то старую тему, но их уникальность в том, что в них есть частичка меня самого и только мой взгляд на то, что вижу я и хочу донести до своего зрителя или даже скорее не для него, а для себя — оставить себе на память.
Но Вы ещё упоминали про свои исследования в современном танце. О чём они?
Екатерина: «Знаю, многие задаются этим вопросом, а кто-то всё ещё играет в игрушки под названием «showoff» и так можно, но нужно ли? Давайте разбираться. Танец, как и все современные формы искусства, давно перестал быть предметом развлекательным (здесь у меня стоит жирная точка). Contemporarydance и Contemporaryart — инструменты влияния на общество, на события в мире, на сознание людей, это также способ говорить о том, о чём молчат другие. Движение может наладить психологические связи и решить проблемы, возникающие в обществе конкретного региона.
Этим в Голландии, например, занимается Inna Kulazhenkova (@inna_consult). Мы исследуем, чтобы решить проблему, найти ответ, изучить лучше тело, связи, возможности.⠀Что же можно исследовать:
1. Всё, что связано с телом (скорости, связи в пространстве, силу, возникающую во время движения, уровень адреналина — фантазия безгранична, а возможности тела — ещё больше).
2. Социо-культурную проблему: феминизм, сепаратизм, сексизм, эксбиционизм… Можно перед подготовкой к показу проводить опросы, брать интервью и на их основе создавать работу.
3. Пространственное (тело человека и 5D технологии: соотносите, поднимайте вопросы «на кой оно надо», подключайте сложный visual и проекции.
4. Звук (изучение реакций телесных на разные звуковые децибелы, параллельно можно провести психологическое исследование нервных окончаний).
5. Исследуйте любовь, жадность, злость, счастье, ревность… и подвергайте каждое из этих понятий сомнению.⠀
В чём ваша функция как хореографа помимо создания Арта? Хотите ли вы что-то большее, чем просто красивый dancedancedance? Решать и исследовать человеческую природу или общественные течения? …Можно конечно и дэнс-дэнс…»
Вдохновение — важная составляющая для Вашей постановки?
Екатерина: «Наверное, могу сказать так: ВСЁ ИСЧЕЗЛО. Прошли те времена, когда я приходила в зал и ставила в процессе. И да! Я по ним очень скучаю, как по воспоминаниям из детства. Спонтанный постановочный процесс — слегка инфантильное отношение хореографа к произведению. Когда я была маленькой, считала что в импровизационной работе и жонглировании процессами рождается истина. Купалась в своём ещё не «маллиндровском»инфантилизме и была жутко довольна.
Печально и одновременно очень радостно, что молодой хореограф (это я) входит в стадию зрелости, точнее созревания, когда я уже не могу себе позволить роскошь не готовится к классу и создавать спонтанно.
Готовлюсь долго и много, прописываю сцены, переходы, фантазирую и проектирую архитектуру пространства, записываю вопросы, которые я задам танцорам. Прийти в зал и ждать поддержки со стороны вдохновения — это как ходить по опасному лезвию. Я слишком стара для таких развлечений. Я амбициозна и мне мало отличной работы, я стремлюсь к шедевру. А каждый шедевр — это скрупулёзно выверенная геометрия с небольшой дозой удачи и вдохновения.⠀Вас часто накрывает вдохновение? Готовы к серьезному подходу?»
Я вижу, Вы прошли большой и стремительный путь от спонтанной постановки до серьезной профессиональной работы, основанной на исследованиях и скрупулёзной подготовке и проработке всех деталей. Я не знаю, что на Ваш вопрос ответят другие хореографы (у каждого наверное будет свой ответ), но про себя могу сказать следующее:
Каждая новая фотосъемка (если, конечно, только работу фотографа можно сравнивать с работой хореографа) — это серьезно и ответственно, особенно, если на заказ. Но обязательно в какие-то моменты появляется и проскальзывает вдохновение. Без него трудно работать. Для меня, если его нет, работа не в радость, а на такое я уже не готов подписываться.
И всё же иногда бывают съемки, которые основаны на чистом вдохновении. Чаще всего это связано со съемкой природы или людей, которые тебе нравятся. Съемка танца, также повод для вдохновения, особенно, если делаешь при этом очередной шаг вперед в достижении своих желаний и целей: снимаешь в новом месте, где очень хотел поснимать, или снимаешь того танцора, с которым давно хотел поработать вместе.
И самый последний, традиционный вопрос про Ваши планы. Что нас ожидает в ближайшее время?
Екатерина: Да, конечно, тем более, что мы не стоим на месте, и MDC (Mallinder Dance Company) готовит сейчас новый хореографический перформанс «На дне нефтяной скважины», в котором исследуются 4 параллельных процесса. Каждый из них рассматривается танцорами с разных точек зрения, опираясь на Критическую теорию.
Процесс-1: возникновение состояния зависимости, возможность жизни в состоянии зависимости. Как ведут себя зависимые и независимые слои, ткани, клетки? Насколько негативно мы рассматриваем зависимость? Последствия: химическая и органическая зависимости: от нефти, от кофе, от земли.
Процесс-2: расцвет человеческого гения. Последствия: создание индустриального мира, добыча, развитие и мощь нефтяной промышленности.
Процесс-3: изменение экосистемы. Принятие измененной экосиситемы. Выстраивание новых отношений с окружающим миром. Последствия: мир постмодерна.
Процесс-4: зарождение нефти от останков динозавров до новых форм. Зарождение жизни в земной коре. Последствия: зарождение жизни в нефтяной скважине. Образы в голове: «пить нефть – самое приятное в процессе. Она проникает в глубь тела проходя ровно такой же путь, какой она произвела, поднимаясь из глубин скважины наружу.
Премьера запланирована 17 июня 2021 года. Также на Ночь в Музее — 15 мая 2021 года. А ещё можно побывать на закрытом показе — 28 мая 2021 года в пространстве «КУБ» на art weekend». Приходите в удобные даты!
Интервью подготовил Андрей Степанов
©Фото Андрей Степанов
©Редактор Dozado Светлана Польская
