В начале сентября 2020 г. состоялась международная научно-практическая конференция «Одушевлённый ландшафт», о развитии человека и территории. Она проходила в пространстве коливинга MelnicaSpace и окружающего его природного ландшафта (это полтора часа от Москвы, в Тульской области) . На мероприятие можно было зарегистрироваться online (что наша редакция и сделала) и послушать выступления участников конференции, в большинстве своём учёных в области географии и психологии, а также танцевально-двигательных терапевтов.
Собственно, почему это событие нас привлекло? Наши читатели наверняка помнят большой лонгрид dozado, посвященный юбилейному фестивалю Open Look. В нём, в том числе мы рассказывали об известном спектакле израильской компании Vertigo dance company «Рождение Феникса» . Спектакль играется вне театральных стен, open air, и для него специально была создана передвижная конструкция в виде полусферы, так называемый геодезический купол, позволяющий зрителям видеть действие на 360°. Вместо танцевального паркета песок, как символ израильской земли. Тогда-то мы всерьёз заинтересовались темой — как организовывается сценическое пространство в исполнительском искусстве. То, как оно построено, является важной частью действа, посланием художника зрителю.
Но нередко хореографы грешат тем, что имитируют пространство, создают иллюзию. Мы надеемся, что серия материалов по итогам конференции (да, их будет несколько!) позволит поразмышлять нам о том, как можно органично взаимодействовать с пространством и соразмерно отвечать ему.
Один из таких способов — танцевально-терапевтические путешествия.
Мы пообщались с одной из участниц конференции Юлией Морозовой, танцевально-двигательным терапевтом, супервизором, преподавателем профессиональных обучающих программ по танцевально-двигательной терапии.
В настоящее время Юлия живёт в Нидерландах и совсем недавно стала со-основателем и образовательным директором TAOMI (THerapeutic Art of Movement Institute).
Юлия, Вы начали своё выступление с того, что танцевально-двигательная терапия, это не только ваша профессия, но и образ жизни. И Вы утверждаете, что хореография – это один из способов взглянуть на путешествие, она делает внутренние переживания видимыми. Танец может выражать биографические процессы человека или быть частью какой-то «большой истории», когда он задаётся вопросом, кто я, что вокруг меня. Особое внимание Вы уделяете тому, как человек в этот момент взаимодействует с другими людьми и объектами на символическом и буквальном уровне. И тогда возникает новая история, рассказанная через танец в пространстве. Что это за метод?
Когда я думаю о том, что объединят путешествия, ландшафт и танец, то я думаю о ритме, о фразировании, об истории.
Ритмическая синхронизация, способность со-настраиваться по ритму заложена в нас от рождения. Это позволяет младенцу налаживать коммуникацию с матерью, и постепенно развивает способность к саморегуляции.
Если я иду по какому-то природному или урбанистическому ландшафту, я всегда воспринимаю и визуализирую ритмы того, что перед моими глазами, будь то морской прибой, или волны тосканских холмов, или прямые линии современных зданий мегаполиса… Телесно мы тоже так или иначе со-настраиваемся с этим ландшафтом. По крутым и узким тропкам мы идем иначе, чем по широкому тротуару или песчаному пляжу.
Тело всегда начинает взаимодействовать и танцевать с ландшафтом, сознаём мы это или нет.
И если мы обращаем внимание на этот диалог тела и окружающего ландшафта, мы начинаем не просто реагировать, но сознательно вступать во взаимодействие — танцевать, импровизировать с ландшафтом и ландшафтными объектами. И в процессе меняются оба: ландшафт влияет на меня, моё состояние физическое и эмоциональное, пробуждает воображение, ассоциации и вспоминания, а мой танец так или иначе преображает ландшафт. И на границе этого взаимодействия появляется что-то третье, новое — переходное, лиминальное пространство.
Мы работаем с этим в терапии через символы, образы, метафоры, то, о чём вы упомянули раньше, делая видимыми внутренние процессы. Парадоксально, это переходное пространство не принадлежит ни одному из миров, ни внешнему, ни внутреннему, и одновременно содержит в себе отражения обоих. Это пространство игры, воображения, творчества, в нем действуют свои правила.
Профессиональный танцовщик и обычный человек по разному будут проживать опыт танцевания с ландшафтом? Чего больше в этой практике – искусства танца или что-то другое? И как этот опыт может расширить знания о танце, обогатить профессиональные навыки танцовщиков?
Идея танца в ландшафте/с ландшафтом активно развивается в site specific performance. Я не являюсь экспертом в этой области как в направлении искусства, но в чем-то идея близка. Пространство формирует действо, а актёры, танцоры взаимодействуют с пространством. Если говорить про опыт такого танца с ландшафтом для профи и для просто людей, мне кажется, сложно провести разграничительную линию. Скорее это континуум /непрерывность процессов, примечание ред./ , на одном полюсе которого эстетическое и визуальное — то, как танец выглядит для внешнего наблюдателя, зрителя, какое послание для него создают исполнители. А на другом полюсе — как пребывание и движение в этом ландшафте переживается внутри, какие чувства, ассоциации и смыслы проявляются для меня, как для движущегося. Внешняя эстетика становится здесь неважной. И если в первом варианте зритель — это тот, для кого исполняется танец, то во втором, именно движущийся становится тем, ради чего и кого происходит действо. Зритель здесь не потребитель зрелищ, а свидетель, который своим вниманием и присутствием призван поддерживать процесс движущегося.
И в этом континууме могут существовать ещё бессчетные промежуточные варианты.
Я стала использовать танец с ландшафтом в своей практике, когда на выездных тренингах в какой-то момент обнаружила, что это нечто больше, чем просто декорации, окружение, где происходит танцетерапевтический процесс. Когда фокус переместился на взаимодействие человека и ландшафта, на то, как они взаимно влияют друг на друга, мне стало интересно дальше исследовать эту тему в контексте терапевтических путешествий как особого жанра. Знакомство с Ландшафтной Аналитикой дало новый взгляд и ещё больше пищи для размышлений и новых идей для воплощения.
Если вкратце, то разность подходов состоит в смещении фокуса с исполнения на проживание, на глубинную рефлексию, что в свою очередь, я полагаю, может дать профессиональным танцовщикам более глубокое понимание самих себя, и того, как они могут привносить собственную личность и её уникальность в хореографический материал.
Вы упоминали о танцевальном ретрите («уединение», «удаление от общества», примечание ред.) в Тоскану. Могли бы Вы рассказать о каких-то интересных деталях этого мероприятия: в чём заключалась его идея, для кого оно было рассчитано и чего в итоге удалось достичь его участникам?
Два года назад я проводила такой ретрит в сотворчестве с Лидией Давыдовой. Каждая деталь путешествия, каждое мероприятие были не просто отдельным пунктом в расписании участников, но складывались в единую историю, которую мы сочинили. История про то, что в теле каждого из нас от рождения живет своя музыка, свой ритм. Про то, что иногда за навязанными извне ритмами, мы можем перестать слышать свой собственный. И про то, как важно снова обрести, услышать свою музыку, сделать её громче, ярче, разнообразнее. И тут разные ландшафты и разные активности помогали нам оттачивать этот навык слушать себя, слышать и делать видимой в движении свой естественный ритм, свой уникальный способ двигаться, взаимодействовать с окружающим миром.
У нас были и танцы с природными стихиями у озера в парке, и прогулка-созерцание по средневековому борго, и утренние практики на рассвете, и прогулка верхом на лошадях. А кульминацией стал, нет, не рояль в кустах. В последний вечер мы пригласили талантливого музыканта саксофониста. Участницы танцевали, импровизируя, а музыкант играл то, что видел, делая танец музыкой. Каждый действительно мог услышать музыку своего тела.
Известно, что первые танцевальные терапевты были профессиональными танцовщиками. Сейчас скорее наоборот, поскольку танцевально-двигательная терапия (ТДП) стала отдельным направлением психотерапии, большинство терапевтов — психологи по образованию. Так ли это? И какое образование у Вас?
Да, верно, ТДТ или ТДП — отдельное направление в психотерапии. Матери-основательницы — Чейс, Уайтхаус, Шуп. Они и правда были изначально танцовщицы, но все из них получали со временем и другое образование. Уайтхаус, например, была юнгианским аналитиком.
Сейчас обучение ТДТ — это специализация на уровне магистратуры. И условиями для поступления — бэкграунд в «помогающих профессиях», таких как психолог, врач, социальный работник, педагог, т.е. тех, кто работают с уязвимыми категориями людей (детьми, пожилыми людьми, людьми с проблемами физического и психического здоровья) является предпочтительным, но не обязательным. А вот собственный обширный опыт в танце и других двигательных практиках (йога, цигун, боевые искусства, например) — обязательное условие для поступления.
На самом деле, по европейскому стандарту не обязательно иметь психологическое образование, идут и соц работники, и педагоги, и сестринские специальности (медсёстры, то что на английском «Nursing». В России медсестра часто рассматривается как ассистент врача, в Европе же это очень компетентная и вполне автономная фигура, особенно в психиатрии), хореографы тоже.
Но в разных странах могут быть свои условия. В России, в программе, которая отвечает европейскому стандарту — это специализация по ТДТ в Институте Практической Психологии и Психоанализа. Условием для поступления является психологическое образование или врачебное. К слову, я врач по первому образованию.
Но постоянная собственная танцевальная практика также важна, к ней относятся все виды танца (балет, контемпорари, контактная импровизация, буто, народный танец, уличные стили). И часто рекомендация такая, что в каком-то стиле должен быть действительно обширный опыт, минимум два года регулярной практики, и знакомство с несколькими другими. Ну, например, если будущий танцетерапевт имеет достаточный опыт в контемпорари, рекомендуется также познакомиться и попрактиковаться в других формах танца, скажем в хип-хопе, или, наоборот, в структурированных формах социальных танцев. Смысл в том, что для танцевально-двигательного терапевта жизненно важно быть в своём теле и иметь широкий и разнообразный двигательный репертуар — это всё то же обязательное условие.
Интервью подготовила Светлана Польская
© Фото из личного архива Юлии Морозовой
© Фото Yana Davydova
© Фото с конференции «Одушевлённый Ландшафт»
