ИЛЬЯ КУЗНЕЦОВ. Большое интервью.

Краткая справка:

 Илья, мне очень понравилось Ваше видео про балетных педагогов. Поэтому я начну с темы образования. Хотела задать вопрос по поводу строгости педагогов в хореографических училищах. Правда это или надумано? Что, по Вашему мнению, ни в коем случае нельзя делать по отношению к ребенку и со стороны педагога и со стороны родителей? Как нужно воспитывать ребенка, чтобы он хотел развиваться, был образованным и культурным, старался самостоятельно мыслить? 

У меня был предельно строгий педагог, очень строгий. Но я считаю, что это было оправдано. Несмотря на то, что нам, детям, это было тяжело морально, каждый из класса это выдержал, каждый стал прекрасным танцовщиком, состоялся в своей профессии. Я уверен, что эта строгость педагога помогла не только в профессии артиста, но и в дальнейшей жизни.  

По поводу современных родителей сложно сказать. Педагогика – это такая вещь, которая все время меняется и зависит от ситуации. Современные тенденции ведут к тому, что скоро строгость по отношению к ребенку будет вовсе запрещена, и мы будем только мягко предлагать и уговаривать. А там будет видно, если у ребенка есть характер победителя от природы, будет ли он первым, или будущее место человека в последней линии кордебалета. Я не говорю, что быть в кордебалете это плохо, так как сам танцевал в кордебалете тоже, и получал огромное удовольствие от этого. Ответственности меньше в кордебалете, а удовольствия больше.  

Что Вы стараетесь донести до своих учеников, какие ценности? Когда Вы сами выступали, что старались донести до зрителей?  

Я несу те же идеи, которые мне дал мой педагог П. А. Пестов. Самое главное – это музыкальность, соответствие движений предлагаемой музыке. Именно музыка является дирижером и главным наставником. Музыка диктует как должно исполнять движения. Сегодня на современной сцене я вижу просто исполнение движений, без всякой идеи, абсолютно немузыкальное прочтение партии.  

Очень многие Ваши коллеги говорят о падении уровня подготовки исполнителей, уровня хореографических постановок. Вы согласны с этим мнением? Какими качествами должен обладать современный артист, чтобы быть 100 % востребованным? Что должна включать в себя подготовка?  

Я бы не сказал, что уровень подготовки упал. В двух Академиях — в Москве и Санкт-Петербурге есть прекрасные сильнейшие педагоги. И я не могу представить, чтобы у них упал уровень – как они сильно преподавали, так и преподают. Другое дело, что поколения меняются. И приходят новые преподаватели. И новым преподавателям придется обрасти опытом, прежде, чем они начнут давать действительно значимый результат. А для того, чтобы давать значимый результат, надо понимать, как преподавать, — должно пройти лет 10-15.  

По поводу артистов ничего не могу сказать, так как я давно в театры не хожу. И не знаю, какой в театрах репертуар. На мой взгляд, артист должен обладать уровнем и знаниями для того, чтобы справляться с репертуаром. Этот вопрос я бы переадресовал руководителям балетных трупп театров. 

Как Вы думаете, балетные постановки должны подстраиваться под вкусы публики и требования современного рынка? Или должны нести свою изначальную хореографию и нравственную идею? Если бы Вы ставили свой балет, то о чем бы он был? И нужно ли создавать новые балеты и новую хореографию?   

Я консерватор. Я классик. Мне очень редко нравятся новые постановки. Мне новые постановки нравятся лишь тогда, когда я легко вижу в них идею, когда я читаю постановку так же легко, как и старую классику.  

Например, балеты «Жизель» и «Сильфида». Посадите маленького ребенка, и он легко «прочтет» эти балеты, не будучи знакомым с либретто. И посадите ребенка на современные постановки, — ребенок не понимает, о чем они, о чем идет речь. 

Я считаю, что новые балеты и эксперименты нужны. Возможно, эксперименты должны делаться не на больших сценах, а на камерных, дополнительных площадках. И если эксперимент окажется удачным, то тогда можно подумать о том, чтобы перенести его на большую сцену. 

Если бы я сам что-то ставил, то обязательно бы использовал лексику классического танца. Если, например, мне нужно показать отношения мужчины и женщины, я ни в коем случае не раздел бы их и не заставил кататься по сцене голыми. Знаете, чтобы показать отношения, иногда даже прикасаться не надо друг к другу.  

Самые любимые мои балеты это «Жизель», «Сильфида», «Раймонда». Я на них ориентируюсь. 

А сейчас не ходите в театр, потому что не цепляет, не интересно? Или нет времени?   

Не цепляет. Не случается катарсис. Нет мурашек от этих произведений.  

А есть какие-то перспективные хореографы? Кого бы Вы отметили? Или из современных исполнителей?  

Последний балет, который на меня произвел сильное впечатление – это была «Жизель» Акрам Хана. И то впечатлило не все. Там есть очень удачные моменты, когда сидишь, и катарсис наступает. С другой стороны, есть моменты, которые можно было бы сократить или вообще убрать.  

В классических балетах нечего сокращать. Ничего не выкинешь. Если что-то из них убирать, например, то потом начнутся мысли: а зачем?  

Я с Вами согласна. В Санкт-Петербурге недавно прошла премьера «Баядерки» в Михайловском театре Начо Дуато. Очень многие его постановку как раз ругали за то, что он ее сократил, многое выкинул. Но есть и те люди, которым постановка понравилась. Понравились декорации. Мнения о постановке совершенно разные. 

Раз мнения разные – значит это интересно. Начо Дуато очень музыкальный человек. Я бы сходил на эту постановку просто из любопытства.  

 В Вашей балетной студии «Dance secret» Вы работаете с любителями, которые занимаются непрофессионально. Готовы ли Вы преподавать не только классический балет, но и современные направления? 

Другие направления точно нет. Я могу объяснять только то, что я сам знаю досконально, от начала и до конца. Я до сих пор продолжаю с удовольствием изучать классический танец, не прекращая. На новые направления нет времени и интереса. Классический танец настолько еще не изучен, методика преподавания не изучена до конца. Как говорится, в этом направлении «еще копать и копать».  

Вы в одном своем интервью как-то сказали, что внешние, физические данные при поступлении и обучении в хореографическом училище важнее.  А как же трудоспособность? Талант?   

Нет, совершенно нет. Не важнее, чем талант. Может быть, я неправильно высказался. Мое глубокое убеждение, что самое главное у человека – это характер. Это его умение идти к цели, не останавливаясь. Если говорить про внешние данные, то они важны для амплуа. Без внешних данных в театре делать нечего.  

Еще одна Ваша цитата из интервью: «Балет подходит тем, кто ценит правильность во всем. Определенному типу людей». А кому категорически не подходит?  

Тем, кто свободный в движениях и кого раздражают правила и рамки.  

То есть Вы против самовыражения и индивидуальности?  

Нет, я не против индивидуальности. Индивидуальность должна быть подчинена определенной форме. Сначала правила. Первое, чему детей учат в балетном классе – это умению подчиняться. Это самое первое. Иначе в театре ты не сможешь работать. Все остальное, техника, позиции и так далее – это потом. 

  А Ваши педагоги, репетиторы Вам позволяли проявлять креативность?  

Нет.

Мне очень нравятся Ваши слова: «Никогда не входи в класс с сознанием неудачи». Я сама ее слышала часто от своих педагогов, тренеров. А у Вас были моменты отчаяния или усталости, когда хотелось все бросить и уйти из профессии? Как Вы себя убедили продолжить?  

У меня таких моментов не было. Ни отчаяния, ни усталости. У меня было ощущение, что я сделал все, что мог в профессии. И больше ничего сделать не смогу. Я завершил, не танцевал 8 месяцев. В это время я обучался в колледже в Калифорнии.  

А потом я посмотрел своего кумира – Михаила Барышникова в проекте “White Oak Project” — это современные танцы. И это выглядело настолько плохо, настолько человек пользовался своим именем, чтобы просто собирать деньги со зрительного зала, что я подумал: «Если Барышников так плохо танцует, то почему я не могу выйти на сцену? Я еще могу радовать зрителя». И я вернулся.  

Вы долгое время жили и работали в США. Где лучше, интереснее выступать и работать? В России или там? Почему в итоге Вы вернулись в Россию?  

Нет никакой разницы. В Россию я вернулся по личным причинам. 

Мне запомнился концерт в Праге – это был гала-концерт М. М. Плисецкой.  Я там выступал с очень сложным современным номером. Восемь минут один на сцене. И это был единственный раз в моей жизни, когда публика меня не отпускала после окончания номера. То есть они стояли и продолжали хлопать. 

Выступая, думал не о том, что я танцую, а об одной очень трагичной ситуации в моей жизни. И это ощущение, видимо, передалось зрителям.  

И сколько раз потом я ни пытался повторить, воспроизвести ощущения – это не удавалось. 

Ваша супруга из Кореи. Есть ли принципиальные отличия школ там и у нас, в России? Она ведь в Корее начинала заниматься, а уже потом поступила в МГАХ?  

Она начинала заниматься в обычной детской хореографической студии рядом с домом с 3 лет. Вся система обучения балету в Корее базируется на русской школе, нет отдельной корейской школы. 

Я знаю, что в Корее очень популярны танцевальные направления.  

Корейцы очень дорожат, бережно хранят  и передают из поколения в поколение традиции исполнения национального танца. Очень многие так же занимаются и современными танцами. K-pop захватил мир полностью, по-моему. 

А преподавать классический балет они приглашают наших педагогов, — из Академии Русского балета имени Вагановой и из Мариинского театра. Результат этих занятий потрясающий.  

• 

• 

• 

А может такое случиться, что русский балет начнет проигрывать зарубежному? Например, тому же азиатскому? 

Он и будет проигрывать. Обязательно. 

А почему? Можно как-то сохранить традиции русского балета?  

У наших исполнителей нет той точности и координации, которая есть у азиатов.  

А еще интересный вопрос: чем можно аргументировать, чтобы мальчиков отдавали в балет? Вас Ваши родители поддерживали в выборе профессии?  

Мои родители меня даже не спрашивали, хочу я балетом заниматься или нет. Они меня просто отдали заниматься.  

А если бы не балет, то что бы Вы выбрали для себя в жизни?  

Если бы я сейчас мог выбирать, то я хотел бы стать летчиком, управлять самолетом.  

Хотела бы вернуться к теме образования. В России на сегодняшний день очень много учреждений готовят и артистов балета, и хореографов. В Академию Русского балета имени Вагановой в этом году было принято 60 детей, если не ошибаюсь. Но многие потом после окончания не могут устроиться в театры, которые уже переполнены, не знают, куда им идти и уходят из профессии. Как решать эту проблему? И нужно ли такому количеству людей творческое образование?   

Нет, творческое образование такому количеству людей не нужно.  

Я считаю, что у нас переизбыток артистов балета.  Переизбыток выпускников. И переизбыток учебных заведений, которые готовят артистов балета. Раньше училища были только в крупных городах, а теперь только в одной Москве помимо Московской Государственной Академии Хореографии есть еще ряд учебных заведений, которые выпускают детей с дипломами по специальности «артист балета».

Я услышала иное мнение, что такая конкуренция – это наоборот очень хорошо для развития. В Санкт-Петербурге, например, и Академия Бориса Эйфмана будет так же выпускать артистов.

   Я не согласен. Если бы это было хорошо, если они так хорошо готовят и так много выпускают, то почему сейчас в Большом театре нет их выпускников, где они? Почему в театрах все ведущие солисты именно выпускники Вагановской школы, а, например, не альтернативных московских? 

Что Вас побудило вести свой Youtube канал? Но почему Вы в то же время не хотите медийности? Например, мне кажется, Вы бы могли успешно вести передачи о балете на телевидении.  

Нет, на телевидение точно не хочу. Думаю, что могу хорошо что-то рассказывать, заранее к этому подготовившись. Но на телевидении точно не смогу работать. 

Канал – это моя творческая реализация, творческое выражение себя.  

Еще одной причиной появления моего канала на Youtube стало желание высказаться. Когда открываешь интернет и видишь людей, которые рассказывают о твоей профессии и показывают что-то не совсем так, как учили меня, и совсем не так, как я учу своих студентов, то возникла необходимость высказать свое мнение. 

И, например, чтобы у моих студентов, которые находятся далеко от меня (в других городах и странах) складывалось правильное представление, оставался ориентир, как это должно быть, что такое хорошо и что такое плохо, — вот для них я и веду канал на Youtube, в котором показываю свои уроки.  

Мне многие пишут из разных уголков света – из Латинской Америки, из Азии, из Европы о том, чтобы мы с женой обязательно продолжали вести свой канал.  

Я считаю, что подписчиков у нас мало на сегодняшний день – всего 9,5 тысяч. 

У Вас два канала работают или три?  

Два канала. Старый канал я начал вести еще работая в МГАХ. Там 20 тысяч подписчиков. На новом канале только учебные видео для тех, кто живет далеко, чтобы они могли вместе с нами заниматься.  

Старый канал был просто для себя, для души. 

Есть ли у Вас хобби и то, что позволяет отвлекаться? Чтобы работа не стала рутиной?  

Я очень люблю снимать видео. Я чувствую картинку, хорошо вижу кадр. Не всегда, но иногда  у меня видео неплохо получается. 

Мне очень нравятся Ваши видео. Вы профессионально учились их делать?  

Нет, нигде не учился специально.  

У Вас есть человек, на которого Вы ориентируетесь в жизни, в работе, нравственно? Человек, который Вас вдохновляет? 

Нравственно я ориентируюсь только на собственную совесть. Чтобы не чувствовать перед людьми себя неудобно. Я стараюсь следить за тем, что я говорю, чтобы никого не обидеть. Хотя не всегда это получается…  

А в профессии мой наставник – это мой педагог — Петр Антонович Пестов. Это человек, который жил профессией. Я запомнил то, что он мне говорил , —  это, кажется, цитата из Аристотеля: «Полюби то, чем ты занимаешься». Он даже в последний год своей жизни продолжал и сам учиться, и преподавать. Для меня он ориентир в работе. 

У Вас в соцсетях указана Ваша любимая цитата: «Все проходит». Для Вас эти слова больше звучат со знаком «плюс» или со знаком «минус».  

Я принимаю жизнь такой, какой она есть, со всеми ее радостями и неприятностями. Внутри я пессимистичный человек, но я с этим борюсь.

Илья, спасибо Вам огромное за беседу! Удачи и процветания Вашей студии!  

БЕСЕДОВАЛА АННА ВОРОБЬЕВА, специальный корреспондент

©ФОТО ИЗ АРХИВА ИЛЬИ КУЗНЕЦОВА