Московский март в этом году оказался суров и скуп на весеннее тепло, но удивительно щедр на обучение современному танцу. Сразу три педагога один за другим давали мастер-классы: Нарендра Патил (Индия), Лали Айгуаде (Испания) и Алексей Торгунаков (Россия/Польша).
Нарендра Патил – ближайший ученик Дэвида Замбрано регулярно проводит в России классы по технике flying low. На этот раз он также знакомил танцевальное сообщество с базовыми принципами другой техники Замбрано – passing through. Лали Айгуаде, в прошлом танцовщица компании Акрам Хана, а сейчас руководитель и хореограф собственной труппы, давала комбинированный класс, направленный не только на работу с танцевальной лексикой, но и на взаимодействие голоса, движения и пластического жеста. Алексей Торгунаков – выпускник МГАХ, девять лет проработавший в Большом, но заболевший современным танцем после участия в постановке Анжелена Прельжокажа, разучивал со студентами фрагмент из спектакля Underground suns польского Rozbark Dance Theatre (где он танцует уже четыре года), предварив репертуар классическим экзерсисом, адаптированным под задачи contemporary dance.
Действительно, было из чего выбирать. Ценители динамичной работы в партере рассекали пространство стремительными перекатами и «слайдами» на классах Нарендры; захваченные удивительной пластикой Лали под ее чутким руководством следовали искусству импровизации; жадные до новой хореографии отправились в путешествие вместе с Алексеем, проживая необузданную, племенную энергию Underground suns в собственном теле. Многих привлекало и первое, и второе, и третье, поэтому на традиционном для «контемпорари» классов вхождении в процесс – когда участники свободным шагом перемещаются по залу, настраиваясь на совместную работу, – было приятно узнавать знакомые лица.
В это, казалось бы, бесхитростное действие каждый педагог вносит свои задачи: Нарендра неустанно напоминает о базовом принципе flying low – двигаться с ощущением спирали в теле, которое помогает танцовщику мягко уходить в пол и быстро подниматься, а также перемещаться по залу с любой скоростью, искусно лавируя между людьми. Алексей дает краткие команды: стойте, идите, падайте, поднимайтесь, обернитесь, идите, падайте… Здесь нужно не только максимально собрано и быстро реагировать, но и стараться делать это синхронно с остальными: все это пригодится в работе с репертуаром Underground suns, когда «чувство локтя» определяет хореографический рисунок в буквальном смысле. Действовать как один, согласуя резкие изолированные движения корпуса и рук с быстрыми поворотами и ни на миг не теряя то, что обозначается ёмким словом groove – непрерывное ощущение ритмической пульсации в теле. «Так заклинают о сокровенном, призывают желанное и пробуждают скрытые внутри каждого из нас ресурсы, таящиеся годами где-то глубоко внутри: неоткрытые, непризнанные или потраченные впустую», – эти ключевые концепты спектакля, похоже, все-таки завладевают умами, сердцами и телами участников воркшопа Алексея ближе к финалу. Когда хотя бы на миг преодолевается такое знакомое «перестаньте смотреть в зеркало и оценивать себя», «помните о взгляде, вы не просто смотрите, но завоевываете пространство».
Вообще важность не просто смотреть, но видеть – становится лейтмотивом всех трех мастер-классов. Видеть пространство, других и себя в нем, видеть, но не оценивать; уметь следовать, но и вести за собой тоже; подчиняться не сухому правилу, но импульсу; уметь останавливаться, если все бегут, и продолжать идти, хотя другие остановились – нет, это не из книги житейской мудрости, это о базовых положениях техники passing through, с которой Нарендра впервые познакомил российских танцовщиков. В основных чертах passing through следует законам групповой импровизации, однако имеет ряд существенных авторских ремарок, которые могут звучать достаточно туманно и становятся очевидны лишь во время практики. Например, ключевой принцип «leading and following» – каждый может быть ведущим и ведомым, постоянно переходя из одной ипостаси в другую или пребывая в них одновременно – поначалу несколько озадачивает участников. На Нарендру обрушивается шквал вопросов…
«Это хорошо, что вы стремитесь понять, – улыбается Нарендра, – но вы ищите ответы в голове, даже не пытаясь сначала отыскать их в своем теле, нужно просто начать…». И действительно, включившись в процесс, студенты поначалу осторожно, но с каждой минутой все больше увлекаясь происходящим, отдаются движению, чередуя шаг и бег, спиной и лицом, большими кругами и совсем маленькими, резко останавливаясь и снова срываясь с места. За одним начинает следовать второй, третий, четвертый, и вот уже зал превращается в игровое пространство, где разворачиваются свои микроистории. Кто-то предпочитает быть в эпицентре событий, маневрируя, неожиданно меняя траекторию движения и увлекая людей за собой. Другим по душе бег по большому кругу, открывающий простор для взгляда. Можно замереть в центре или же выйти за пределы, превратившись на время в наблюдателя, упорно следовать за одним человеком или постоянно присоединяться к новым людям, приглашать к взаимодействию, но и не забывать о роли лидера. Нужно делать выбор и действовать в один момент, преодолевая себя «привычного», быть спонтанным и осознанным одновременно.
Иными словами, играть на контрасте. Чередуя плавные движения с резкими, двигаться, будто утопаешь в песке или идешь по тонкому стеклу, падать как подкошенный, вскакивать, словно подброшенный неведомой силой, замирать, всматриваясь в невидимое так, что другие тоже начинают следовать твоему взгляду, хохотать, чтобы тут же расплакаться, уйти в себя и тут же открыться… проживать эти состояния одно за другим в танце. Таковы задачи на классе Лали Айгуаде. Каждый волен использовать собственную танцевальную лексику, но должен быть сосредоточен на конкретном задании: перемещаться по залу, прорезая рукой пространство (это помогает оживить кисть до кончиков пальцев), начинать любое движение от головы, создавая спираль в теле, или мягко уходить в пол на полном расслаблении мышц, будто тряпичная кукла…
Пластика куклы, марионетки, мима как основа для создания образа, безусловно, присутствует в богатом артистическом словаре Лали, равно безупречно владеющей техникой contemporary dance и приемами актерской выразительности. Поэтому ее класс был направлен не на демонстрацию виртуозности танца, но скорее на раскрытие образа. Одно из постоянных упражнений (или, можно сказать, вызовов) участникам мастер-класса – представить импровизированное соло, ограниченное задачами Лали. Например, танцевать, переходя от состояния радости к состоянию грусти, и выражать это не просто улыбкой или печальной гримасой, но каждым движением или двигаясь в технике изоляции различных центров, рассказывать историю (отделить речь от движения оказалось совсем не просто)…».
«Мы можем танцевать, контролируя каждую часть нашего тела, и это будет акцентированное, целенаправленное движение, а можем двигаться от импульса, интуитивно, отпуская себя, и в этом прочитается уже совершенно другой характер, –говорит Лали. – Можно быть внутри себя, а через мгновение стать открытым. Сочетая разные режимы, мы создаем образ, и тогда зритель становится захвачен им, а не оценкой технической стороны вашего танца».
И в заключении представляется важным упомянуть людей, без которых эти мастер-классы бы не состоялись: Екатерину Стегний, пригласившую Лали Айгуаде; Лику Шевченко и Анастасию Кардапольцеву, организовавших классы Нарендры Патила и журнал Dozado – организатора мастер-класса Алексея Торгунанова.
Мария Волкова
