14 апреля в рамках «Золотой маски» в МТЮЗ прошел показ буто-спектакля «Из глубины… (Художник Винсент Ван Гог)» режиссера Туфана Имамутдинова. Анна Гарафеева номинирована на «лучшую работу хореографа» , Лилия Имамутдинова – «работа художника по костюмам» и Эльмир Низамов – «работа композитора».
«Живые картины в одном действии» — так обозначают создатели свой спектакль по картинам Ван Гога. Живые, но не ожившие – это не попытка разыграть актерами изображенное на картине действие, это интерпретация языком буто поисков художника периода с 1882 по 1885. В это время Ван Гог только начинал писать картины, искать свой стиль, и попытки изобразить человеческую фигуру привели к тому, что он писал ее как часть природы – что и стало особенностью его картин.
Постановка основана на пяти картинах художника — «Сеятель», «Селяне, несущие хворост, и снежный пейзаж», «Копатели картофеля», «Женщины-горняки, переносящие уголь» и «Едоки картофеля» — и его письмах к брату Тео. Коричнево-черная, земляная палитра картин перенесена в спектакль и связана с «темным» буто – танцем, «рожденным из грязи». По мнению режиссера «Ван Гог зарождался из Темноты, из Глубины, из Хаоса. Он искал в этой темноте Свет». Движения буто тоже рождаются из темноты – подсознания исполняющего. В спектакле, правда, были задействованы не танцовщики буто, а актеры казанского ТЮЗа. Зато на сцене есть настоящая грязь – холмик земли, в которой извивается актер, изгибая тело в дуги, вставая и падая вновь. Зал погружен в полумрак, лишь янтарный свет софита отражается от тела актера и огромного медного диска, свисающего в углу сцены.
Актеры в основном двигаются очень медленно (по одному из законов буто) под пропеваемый текст писем Ван Гога (иногда напоминает советские военные песни), где он описывает свои картины, цвета, которыми он решил передать поле или цветущую ветку. Получаются не ожившие, а звучащие полотна – на сцене картинка исключительно черно-медная, и все яркие цвета и формы зритель видит в воображении. «Ветка цветущего миндаля» возникает в голове, когда о ней поется, но только чуть светлеет и актер воздевает руки к небу. Картина «Селяне, несущие хворост…» — актеры несут через сцену кто охапку палок, кто по одной длинной узловатой палке в руке или на голове.
Палки на веревках свешиваются под потолком как ветки дерева или черви, актеры раскидывают сено, бросают в воздух, его запах доносится до сидящих в зале. «Едоки картофеля» — со всех уголков сцены актеры стаскивают стулья и стол под громкое капание воды, устало, неуверенно, очень медленно. Неподготовленный зритель борется со сном (некоторые сдаются). Другие неотрывно следят за приостановившемся временем, ведь буто требует от зрителя сосредоточенности, напряжения, не меньше чем от исполнителей.
«Из глубины…» второй спектакль в стиле буто на Маске (еще 3Т из Питера), что говорит о том, что эстетика и философия японского танца дошла таки и до русского театра и уже пускает корни. Дело за малым – за зрителем.
Текст: Нина Кудякова
Фото: Рамис Назмиев
